«24»: Кого или что нельзя рисовать сейчас в Украине?
Владимир Казаневский: Рисовать можно всех и все. Другое дело, когда возникает вопрос о публикации. Нет ни одного издания, которое было бы абсолютно свободно

Казаневский испытал на себе влияние цензуры?!
Было. Лет семь назад я сотрудничал с одной газетой. Главный редактор мне прямо заявил: «Володя, когда ты будешь рисовать, пожалуйста, постарайся, чтобы твой персонаж даже со спины, даже удаленный, не был похож на Леонида Кучму». И мне пришлось себя контролировать.

Кого или что нельзя рисовать в мировой карикатуре? Какие темы для вас – табу?
Вопрос этот стал активно муссироваться, когда датские карикатуристы нарисовали шаржи на пророка Мухаммеда. Были те, кто осудил поступок датчан, а вот американские карикатуристы заявили, что они свободны и могут рисовать все, что угодно. Что касается меня, я никогда не нарисую того, что противоречит моим этическим и моральным нормам. Если говорить конкретно, в теме сексуальности дальше фигового листочка я не пойду. А некоторые могут. Или если взять религиозные темы: те религии, о которых я не знаю, ни за что не буду рисовать. Другое дело христианство, которое мне близко. Здесь я чувствую ту грань, которую нельзя преступать.

Было несколько судебных исков по поводу моих работ, но, скорее, они были адресованы автору статьи, а не мне. Истец увидел рядом с текстом о себе мою карикатуру и подумал, что я изобразил его. Но у нас так устроена судебная система, что в первый раз в суд я не пошел, а больше меня никто и не звал. Наши карикатуристы чувствуют себя относительно привольно. В то время как турецких за политические карикатуры сажают в тюрьму. А иранские вынуждены иммигрировать.

Доводилось ли вам самому становиться объектом критики?
Да. На одной из моих выставок посетители написали отзыв, что я безбожник и гореть мне в аду. Причиной послужила серия рисунков про СПИДа Ивановича. Был у меня такой персонаж, который пришел из Африки в мир, его терзали муки совести, он хотел с собой покончить, но это никак не удавалось… Мне казалось, что моя ирония уместна, а вот люди посчитали, что я не прав.

Можно ли рисунком изменить ход вещей в стране?
Если появляется много карикатур на одну и ту же тему, то да. Меняется сознание людей, и этот процесс может как-то раскачать ситуацию, сдвинуть ее с мертвой точки. Диссидентские рисунки, которые мы высылали на Запад, как раз и были теми произведениями искусства, которые раскачивали советский строй.

У вас есть свое определение, что такое карикатура?
Это такой наивный, детский и, на первый взгляд, глуповатый рисунок, который на самом деле совершенно взрослый и далеко не наивный, а имеет глубокие философские подтексты и психологическое воздействие.

Как стать Казаневским?
Пройти путь от инженера космической радиофизики до карикатуриста. (Смеется.) В школе по рисованию у меня были плохие отметки, поэтому я поначалу писал юмористические рассказы. Однажды собрался в туристический поход и попросил друзей разрисовать мне стенки палатки. Они выполнили мою просьбу, но одна сторона осталась пустой, и ее пришлось заполнить мне. Так я и стал карикатуристом.

Помните свой первый рисунок?
Он появился 30 лет назад в газете «Комсомольское знамя». Там был нарисован человек, который через дыры в газете подсматривал телевизор. Эту карикатуру в разных вариантах потом повторяли другие карикатуристы. Вообще, жанр карикатуры сейчас переживает кризис: по всем стереотипам уже прошлись и придумать что-то новое очень сложно. Начинающие художники рисуют то, что мы уже когда-то рисовали. Вот, к примеру, китайская карикатура, которая появилась тогда, когда у них открылся «железный занавес»: они сразу нарисовали все, что мы при Советском Союзе рисовали лет 20 тому.

Над чем сейчас больше всего в мире смеются?
Интернет и мобильные телефоны. Куда только их карикатуристы не суют!

Какую свою работу вы считаете самой удачной?
Два рисунка, которые выпустили в Болгарии в качестве этикеток на бутылках вина. На одном из них была изображена крепость, состоящая из бочек. Наверху сидел человек, который сбрасывал вниз кружки. А внизу разместилось войско: военные наливали в кружки вино и пьянствовали под крепостью. Болгары посчитали, что я нашел метод, как остановить войну. Эту карикатуру сначала вывесили в центре города на билборде, а потом появилась этикетка. А на второй этикетке была изображена огромная бутылка вина с картой. Возле карты стояли военные и разрабатывали план по захвату местности, где делают такое хорошее вино.

Вероятно, сейчас карикатуру продавать сложнее, чем раньше – в прессе преобладает фотография.
Это правда, газетчики сейчас используют карикатуру для затыкания дыр – когда нет подходящей фотографии. Мои работы сейчас активно использует французский журнал Courier-internacional и швейцарский Nebel spacter. А в Украине с этим трудности – в стране нет специального юмористического журнала.

Какие еще трудности испытывают карикатуристы?
Во времена Союза у нас был большой настоящий враг – социалистический строй. Поэтому приходилось изощряться. А сейчас врага нет. Эзопов язык устарел – можно все говорить прямо. В Америке, где зародилась карикатура, она сейчас совершенно не популярна – идут комиксы. Также и во Франции. Зато если взять страны Восточной Европы, Россию – карикатура там процветает. Я заметил тенденцию: из Америки карикатура пришла в Восточную Европу, потом в 80-х годах в Союз, а теперь перекатилась на Восток. Сейчас в Китае пик популярности жанра. Надеюсь, через несколько лет, карикатура снова пойдет по кругу.

Автор: Наталия Журбенко, специально для «24» http://24.ua/