
Дмитрюк Валерий Андреевич
Москва, Россия
Карикатурист, художник, иллюстратор, дизайнер
Родился в г.Горьком (Нижний Новгород) 3 ноября 1940 года.
После школы начал публиковаться во всех городских и областных газетах в качестве художника-карикатуриста.
Перед поступлением в институт работал на Авиационном заводе им. С. Орджоникидзе (где, кстати, всю свою жизнь проработал лётчиком и мой отец Андрей Иванович) художником оформителем в заводской многотиражке.
Окончил Московский Полиграфический институт (Университет печати) факультет художественно-технического оформления печатной продукции.
Почти 20 лет был главным художником журнала «Детская литература», был членом редакционной коллегии. За работу неоднократно отмечался, есть несколько наград.
Постоянный сотрудник журналов «Мурзилка», «Весёлые картинки» (был членом редколлегии), «Колобок», «Кукумбер» и др. Художник-иллюстратор многочисленных детских книг в издательстве «Детская литература» и др. издательствах.
Соавтор и составитель, подборщик и дизайнер этапного издания, посвящённого иллюстраторам, «Художники советской детской книги». Художник-карикатурист журнала «Крокодил». В годы перестройки отмечался, как лучший художник года.
В журнале «Огонёк» (при В.Коротиче) совместно с Гр. Остером вели постоянную рубрику «Детский угол». Художник-постановщик нескольких анимационных фильмов на студии «Экран» Центрального ТВ.
Художник десятка детских фильмов на киностудии «Диафильм». Участник многочисленных отечественных и зарубежных художественных выставок.
Работал в издательском отделе Большого театра. Занимался оформлением многочисленных премьерных и юбилейных буклетов и иной разнообразной печатной продукции. Разработал концепцию и, исполняя должность главного редактора и арт-директора журнала «Большой».
Оформлял аналогичную продукцию во МХАТе и Новой Опере. Арт-директор журнала «Друг. Кошка». И.о. главного редактора и оформление журнала «Праздник». Арт-директор фонда Галины Улановой. Фирменный стиль. Ежегодные юбилейные выпуски.
Участник престижного проекта: разворот иллюстраций в книге «Век русского книжного искусства 1900 – 2000 гг.».
Разработка концепции, формирование программы, фирменного стиля в ряде вновь образованных издательств и журналов.
Член Союза художников СССР.
Член Союза журналистов СССР.
За иллюстрации к « Истории одного города» М. Салтыкова-Щедрина награждён серебряной медалью Академии художеств России.
Награждён медалью Союза художников «За заслуги в развитии изобразительного искусства».
БЭК 2011
Эдуард Полянский
НЕБЕСНЫЙ ЛИХОХОД
Все мы, независимо от корней, созданы для полета. Корнями Валерий Дмитрюк далек от неба: город — Нижний Новгород, район — Канавино. Ниже Нижнего. А оторвался от земли в раннем детстве. Папа – летчик летал на заводском «У-2», и не раз Валерке случалось возноситься над землей, причем оказии были все больше уникальные.
За вами залетали когда-нибудь в пионерлагерь на самолете? А за Валеркой отец залетел – перебрасывал в заводской лагерь груз и на обратном пути прихватил сына. А на гробу вы летали? Валерке пришлось. В Москве умер военпред завода, за которым отца и командировали с гробом на борту. И в столицу Валерка впервые пожаловал, можно сказать, на гробу.
Подкачал вестибулярный аппарат, а то подался бы Валерий Дмитрюк в летчики, как два его братана. И все же полетать ему удалось на славу. И не только на отцовском «У-2». От земной тверди отрывался он на летательном аппарате под названием «вдохновение». В активе Валерия Дмитрюка весьма самобытная и порой рискованная работа на ниве карикатуры, книжной иллюстрации, детского рисунка.
Первые рискованный крен — при оформлении школьной стенгазеты «Юный ленинец», который деградировал у него в «Юнного ленинца». Лишняя «н» вызвала нездоровую реакцию у наименее сознательной части учеников.
Они потешно застревали на первом слове, пытаясь преодолеть барьер из двух «н», отчего второе слово, несущее основную политическую нагрузку, такой нагрузки уже не несло, проговаривалось всуе, небрежно, как нечто лишнее, необязательное.
Разумеется, опасный вольнодумец от дальнейших полетов, то бишь оформления газеты, был отстранен, но, скажем сразу, должных выводов не сделал. Вообще-то в юношах более популярным для него средством передвижения была байдарка. В секции он занимался и однажды отправился на теплоходе с командой байдарочников к месту соревнований, в Волгоград. Вот плывет он вниз по матушке по Волге, вокруг красотища, ландшафты так и просятся на бумагу, но ввиду отсутствия таковой уплывают не отраженными.
Из бумаги на борту имелась только периодическая печать, которую Валерий и решил приспособить под свои художества. Набрасывал эскизы прямо поверх текста, по летописи трудовых будней, по важнейшим документам партийных органов («Вместе с тем еще не повсеместно стали нормой нашей жизни…»), по письмам трудящихся. По просьбе тренера с пейзажей перешел на байдарочную тематику, посвятив несколько листовок коллегам по команде.
Тут-то Валерия и застукала простая советская уборщица (что ни говори, а нашим обществом была выкована самая бдительная уборщица в мире), углядевшая в его рисунках признаки порнографии. За «голых баб» она ошибочно приняла девушек из женской команды, которых Валерий изобразил в спортивной форме. Но сигнал ее не пропал даром. Капитан теплохода узрел в листовках еще большую крамолу. Если художник использует партийно-советскую прессу вместо чистой бумаги, он тем самым как бы приравнивает все напечатанное в ней к пустому месту. Такого политического кощунства на вверенном ему борту капитан потерпеть не мог и объявил по радио о высадке обидчика центральных изданий на первой же пристани.
Многие наши граждане в душе были цензорами: капитаны, уборщицы, учителя, партийные работники… В студенчестве Валерий коллекционировал польские плакаты. Собрал их с полсотни — наполовину в абстрактном стиле. И однажды комсоргу (дело было в полиграфическом институте, где Дмитрюк обучался) пришла идея выставить его коллекцию на всеобщее обозрение. Взял плакаты, но тут как раз Никита Сергеевич, осматривая выставку в Манеже,произвел абстракционистов в «пидарасы». Комсорг струхнул и пошел за советом к парторгу, который, конечно, выставку плакатов запретил. К Валерию, оказавшемуся в одном лагере с «пидарасами», пожаловал аккуратный молодой человек «из органов», покачавший головой и констатировавший, что студент Дмитрюк «неправильно живет». Как жить правильно, он не пояснил. Возможно, для правильного образа жизни полагалось коллекционировать отечественные плакаты о царице полей — кукурузе.
Но самые въедливые цензоры, по наблюдениям Валерия, состояли в журналистах. До сих пор с содроганием вспоминает он одного редактора из Нижнего, который просто упивался поисками в карикатурах нежелательного подтекста, скрытого фрондирования, жутких по возможным последствиям ассоциации. Ревизовал каждую мелочь, особо почему-то обращая внимание на сходство изображенных на рисунках предметов с мужскими гениталиями. Считая их, по всей видимости, крупной политической ошибкой природы, которой карикатуристы в силу своего скверного устройства не могут не воспользоваться.
Кроме цензоров по призванию, из редакторских низов залезали сапожищами в дела художественные (генсек им пример) и надсмотрщики из Агитпропа. Случалось за долгие годы пребывания на посту главного художника журнала «Детская литература» Дмитрюку получать указания из верхов, как добиться слияния линии в рисунке с линией партии, как отбраковывать авторов по пятому пункту, как не шокировать трудящиеся массы своими рисунками…
А на иллюстративной стезе вообще подвергся санкциям. Оформил книжку детского поэта Олега Григорьева, который в разговоре двух птах допустил иносказание, намек на отсутствие в стране подлинных свобод:
— Ну как тебе на ветке? — Спросила птичка в клетке.
— На ветке, как и в клетке,
Только прутья редки.
Советская отчизна была отомщена путем гонения на автора и редактора книжки, вышедшей в «Цетгизе». Дмитрюк на два года лишился заказов, так как, изображая паскудных птичек, не проявил бдительности, не насторожился, наткнувшись на антипатриотичный диалог пернатых.
Взлеты и вынужденные посадки. Забуксовавший из-за редакторской боязливости мультфильм, застрявшие в типографиях книжки… В общем-то малоконфликтного, не воинственного человека власть предержащие и власть обслуживающие на всякий случай для профилактики время от времени покусывали, ибо мерещился им повсюду диссидентский душок.
По милости мнительного режима наши художники летали не в полную силу, на подручных средствах, не очень маневренных и надежных. И все же многим из них удалось оставить след в небе и сохранить себя для будущих полетов.
Журнал “Журналист” №10 1994 г.