Даже если вы его не знаете, вы его все равно знаете! Автор карикатур, ставших таким же символом страны, как «Букет Молдавии» или «Здоб ши Здуб». Маленькие добрые молдаване в кушмах, овечки: вот рисунки, которые ни с чьими другими не спутаешь. Рисовал их для журналов «Кипэруш» и «Крокодил» (сатирические журналы, издававшиеся в советское время) наш знаменитый соотечественник Валерий Курту. Который, к сожалению для нас, уехал жить в Германию. И который, к счастью для нас же, вернулся на пару недель. Валерий Курту в Кишиневе собирается сходить на персональную выставку… Валерия Курту. Наверняка, не зря. Она, выставка, того стоит!

«Я не обиделся на Родину»
– Валерий, скажите честно, обиды нет?
– На что?!

– На родную Молдавию.
– С чего вдруг?

– Вы, карикатурист с мировым именем, победитель множества конкурсов, лауреат десятков премий, были вынуждены уехать. Понятно, что не от хорошей жизни. Неужели нет обиды на страну, которой, получается, вы оказались не нужны?
– Да нет. Я ведь как был гражданином Молдовы, так им и остался. Конечно, уехать надо было. В начале
90-х отъезд был просто необходим. Был хаос. Было страшно… Моего соседа, известного оператора Калашникова, убили ни за что. На улицы было страшно выходить по вечерам. Вот мы с семьей и собрали вещи… Но на Родину я не обиделся, нет. И паспорт у меня все тот же, молдавский.

– Обычно эмигранты ломаются, занимаясь «черным трудом»…
– Знаете, Бог миловал. Я по приезде начал сотрудничать с изданиями Германии. Работа по специальности, и вот так, сразу, – это счастье. У меня оно было и есть. Из-за этого я, кстати, немецкий выучил не так хорошо, как хотелось…

– Работы было много?
– Тут дело не в объеме, а в изданиях. Все они выходили на русском, и среда была русскоязычная. Я еще когда в пересылочном лагере был, меня нашли коллеги по ВГИКУ, в котором мы все учились. И началось!

– Веселый был период?
– Да. Кто читал рассказы Довлатова об издании газет в эмиграции, да и просто рассказы Довлатова, тот поймет.
«Фазенда есть, рисовать есть что!»

– Но и с изданиями на немецком языке вы сотрудничали. Легендарный «Шпигель»…
– Да, меня очень любил его редактор. Очень старый уже человек. Но совершенно, как говорит молодежь, отвязный. Он начинал работу в СМИ еще в ГДР. Кстати, он был автором герба ГДР. Так вот при нем я и печатал карикатуры.

– А потом?
– Увы, он умер. Но, знаете, смерть – это трагедия, когда умирают молодые люди. Когда родители переживают детей… Когда уходит человек, которому за девяносто, вы воспринимаете это как просто уход. Переход в иное качество бытия. Так и редактор «Шпигеля» ушел. На похоронах, по завещанию, играл джаз… – Красиво.

– Ну, да. А потом я начал сотрудничать с местным журналом на огородную тематику. Написал им письмо, и они очень удивились, когда узнали, что я могу рисовать карикатуру каждую неделю.

– А смогли?
– Еще бы! Во-первых, это мое призвание. Во-вторых (смеется), у меня самого есть фазенда, так что количество тем неисчерпаемо! «Мои дети – мои шедевры»

– Вам никогда не хотелось от карикатуры перейти к чему-нибудь… более возвышенному, что ли?
– Помню, я ездил в Россию, в Ярославль. И был в гостях у своего друга, и коллеги по все тому же ВГИКу, Петрова. Того самого, который получил «Оскара» за мультипликационный фильм «Старик и море». Пили чай и всю ночь говорили. Об этом в том числе…

– К чему пришли?
– Знаете, карикатура – это, наверное, судьба для меня. Была возможность в Германии работать на студии анимационных фильмов. Я едва устроился, получил квартиру, как пришло приглашение из Кельна. Но всего на два года. Я, честно говоря, не решился. У меня большая семья, я должен думать о них.

– Среди ваших шедевров – ваши дети?
– О, да! Мы с ними много путешествуем. Можно сказать, постоянно в переездах. На имущество какое-то, на дом большой, например, не скопили, зато полмира увидели. Вечно путешествуем. И я стараюсь брать с собой детей в поездки.

– Это дает вам что-то как путешественнику?
– Еще бы! Столько моментов… Помню, мы были в Москве. И я по-просил сына, когда мы любовались рисунками Кукрыниксов, перевести мне подписи. Те были на немецком языке, потому что листовки предназначались для немецкого тыла. Ну и мальчик начал переводить.

– Бегло?
– Само собой! Они на немецком говорят, как по-русски. Легко. И вот он переводит мне играючи все подписи, а рядом стоит женщина с ребенком. И она говорит своему сыну, глядя на моего. «Смотри, как нужно учить иностранные языки, оболтус!»

– Вы уникальный в истории Молдовы карикатурист…
– Вы меня смущаете.

– Нет, правда! И как художник, и как автор прецедента. Из-за вашей карикатуры, – и это действительно прецедент, насколько я знаю, – была закрыта газета?
– А (смеется), вы об этом! Да, я нарисовал карикатуру на тогда еще президента, Мирчу Ионовича Снегура. Газета называлась «Дневной экспресс», кажется. Я еще сказал редактору, что они рискуют, потому что ТАМ юмора не поймут!

– Не поняли.
– Не поняли! Рисунок вышел, редакция была жуть как довольна, все радовались и смеялись, а через неделю: оп-па, и издание прикрыли! Наверное, такое у вас тут еще было?

– Закрывали, но из-за рисунка – нет. Говорю же, вы уникальны…
– Дай Бог, чтобы это оставалось единичным случаем.

– Как вы думаете, почему власть сердится на карикатуры? Масштаб же бедствия, ну, никак не сопоставим.
– Народ, который смеется, – опасен!

Владимир ЛОРЧЕНКОВ vlor@kp.md